Все вместе

Все вместе

пятница, 13 июля 2012 г.

Принцесса без головы


Андрей Новоселов "Любовь"

- А у тебя до меня были другие принцессы? - спросила принцесса.

- Конечно, - ответил дракон. - Много.

Они сидели на обрывистом берегу, свесив ноги, и кидали в реку камушки.

- И где они все? - принцесса судорожно сгребла камень и не глядя зашвырнула подальше.

- Как тебе сказать... - дракон помолчал. - Они все закончились.

- Это потому, что ты живёшь дольше людей, да? Это было просто давно?

- Не только, - дракон кинул камушек. Снизу донёсся бултых, треск лодки и проклятия. Принцесса смахнула с лица брызги. - Понимаешь, любить - трудно. Хочется нежно прижать принцессу к себе и никогда-никогда не отпускать.

- Это я понимаю, - сказала принцесса. Она придвинулась к дракону и нежно прижала к себе его левую лапу. Дракон опасливо покосился. - Ну и что?

- Довольно скоро принцесса начинает шевелиться и пытается вырваться. Ей хочется чего-то ещё, а не только быть нежно прижатой, - с третьей попытки дракон высвободил лапу. Принцесса вздохнула и кинула в реку камушек. - Это трудно пережить. Тогда я откусываю принцессе голову. Она перестаёт вырываться, и я могу её нежно держать и дальше. Но потом она быстро заканчивается.

Они помолчали, глядя на закат.

- Ты меня любишь? - спросила принцесса.

- Но не так, - ответил дракон. - Не так.

Каждый раз для меня эта история о чем-то другом. Сегодня пусть будет про личное пространство.

Думаете, я сейчас начну вас уговаривать, как это нужно и важно? И не подумаю!

Я работаю людоведом уже лет 15 и в последнее время замечаю, что современным женщинам и мужчинам уже незачем объяснять, что у личности должны быть границы и надо блюсти их неустанно – а то козленочком станешь потеряешь себя напрочь. Таких конечно тоже немало, но все чаще и чаще приходят принцессы, которые дракона не то что за лапу хватать не будут – на километр к нему не подойдут. Вдруг голову оторвет? И будешь дальше без головы принцессу изображать , как последний зомби.

С другой стороны, без драконов чего-то не хватает. Вот и приходится вспоминать дела давно минувших дней, когда я была настоящей душечкой эпохи постмодернизма и раскапывать вместе с принцессами, что хорошего в том, чтобы быть «нежноприжатым». И есть ли оно, вообще, это хорошее? А правда, что?

Выясняется, что в объятьях дракона прежде всего невероятно тепло. Прям не дует ни с какой стороны и сквозняк тебе не грозит. А ведь на это тепло мы и летим в поисках любви… Крылышками бяк-бяк-бяк… По мнению продвинутых товарищей - дуры дурами.

Потом драконы восхитительны – они такие огромные, сверкающие, умные, сильные и красивые – их хочется разглядывать, трогать, разговаривать с ними. Гораздо удобнее изучать этот редкий вид, когда ты можешь подобраться близко, совсем вплотную.

На тебя точно не нападет никакой зверь – кому в здравом уме придет в голову шутить с живым драконом? Дождем не мочит и солнце не сильно жарит. Ты же со всех сторон драконом окружена.

Дракон будет тобой восхищаться, не даст тебя никому в обиду, кормить будет вкусным и заботиться – это тебе не какой-нибудь свинопас-забулдыга. Драконы точно знают, что принцессам надо поклоняться и одариватьдарами. Одновременно нежноприжимая это делать трудно, но драконы справляются. Они специально под это заточены.

Нигде, кроме как в драконьих объятьях ты не почувствуешь себя такой нужной, значительной, такой необходимой, для целого огромного дракона. Иначе зачем бы он стал тебя так прижимать? Или топтать медведя, который посмел на тебя как-то косо взглянуть?

А еще можно сбросить доспехи, а заодно и ответственность и расслабиться хоть на чуть-чуть. Вы в курсе, что с волосами за месяц под шлемом делается? А настоящим принцессам частенько приходится латы таскать(особенно если принцев негусто) и мечом махать и войсками командовать. Кто же за них будет королевство от медведей и злых троллей оборонять?

Самые чудеса начинаются, когда все-таки позволишь себе хоть на пять минут стать нежноприжатой. Бац, и вдруг коса до полу отрастает, и пышный кринолин откуда-то взялся и походка другая и тексты в голове какие-то легкомысленные - «А может пробежаться босиком по берегу?» или «Хочу туфельки как у принцессы Фионы». И вообще, оттаиваешь как-то, подпускаешь мир поближе и соглашаешься его проживать, пропускать через себя. И дорогое мироздание тут же начинает сыпать возможностями, шансами и подарками, о которых принцесса просто не позволяла себе мечтать до этого. Потому как со страху принцессы к себе не только драконов не подпускают, но и много всего другого прекрасного.

После того, как все счастье нежноприжатости вытащено на свет, принцесса сама себя изумленно спрашивает: «А чего же я? Откуда эта драконофобия?» (если без аллегорий, то страх интимности – сегодня это прямо эпидемия).

Все принцессы разные, конечно, но основных общих страха два.

Страх оказаться самозванкой. Принцесса до обморока боится, что дракон, прижав ее поближе разглядит, что она принцесса не настоящая. И все эти кринолины и короны или наоборот – латы и копье, так, мишура картонная, взятая напрокат. Причем, без спросу.

Страх раствориться в любви к дракону до полной утраты головы. Потерять себя, как личность, забыть о своих желаниях, целях, намерениях. В сущности, перестать быть, «закончиться». Особенно страшно принцессам, которые уже побывали в железных объятьях не слишком тактичных драконов. Чудом вырвавшись и с трудом снова отрастив голову, они бегут от «нежноприжатости», словно черт от ладана, потому как чувствуют, что любовь и близость для них, вроде спиртного. Они как алкоголик, который не может не пить, если перед ним стоит бутылка. Вот шваркнуть ее в порыве об стену – это да, это реально.

Я сама очень хорошо помню эти страхи и помню, как вылезала из них. Для меня выход нашелся именно в осознании себя. Кто я? Какая? Не принцесса, которой долг велит защищать королевство и не «нежноприжатое» воздушное существо, а просто Я. Что я люблю, чего не люблю? Сколько ложек сахара мне надо в кофе? Почему я сбегаю уже от пятого дракона? Чего хочу? И не в отдаленном будущем, а прямо вот тут.

Как начинаешь чувствовать путаницу в мыслях, чувствах и отношениях, останавливаешься и спрашиваешь себя "Что я сейчас делаю?" «О чем я думаю?» «Что я чувствую?». Именно я и именно сейчас. Я иногда начинаю прямо с реальных физических ощущений. Например: "Сижу на стуле за компом. (Черт, опять скрючилась, как запятая. Выпрямиться!) В своей квартире. На мне полосатая футболка..." Это помогает вернуться к себе в здесь и сейчас, практически из любых тревожных мыслей, которые так быстро затягивают в мутный водоворот паники.

Вдруг понимаешь, что заглядывать в лицо своим страхам – это приключение. Начинаешь видеть, почему же ты боишься подойти ближе. И оказывается, что дракона можно спросить, с ним можно договариваться, что он и не думал обнимать тебя до смерти – он просто по-другому не умеет, не пробовал. И уже не надо защищать границы того самого личного пространства вооруженным путем, потому что когда ты ощущаешь их достаточно четко, до драконов тоже внезапно доходит...

вторник, 19 июня 2012 г.

Я улыбаюсь, господа, я улыбаюсь.

Я на балу танцую босиком -
Проскальзывают ноги с каждым шагом
Но я не падаю, не спотыкаюсь,
Я улыбаюсь, господа. Я - улыбаюсь!

Ступни совсем замерзли от земли, -
Так хочется согреть их теплыми руками.
Но, я - танцую в центре не скрываясь!
И улыбаюсь, господа, я - улыбаюсь!

Уже разодраны до крови ноги все,
Проколотые шпильками и каблуками.
Но, я танцую в вальсе изгибаясь и …
Улыбаюсь, господа, я улыбаюсь!

Дрожат колени - больше силы нет,
Где наступаю - там кровавый след,
Но ножки кружат в ритме не сбиваясь,
Я улыбаюсь, господа, я улыбаюсь!

Хочу остановиться, закричать!
НО… НЕ ЗАМЕТИТЬ слез под маской грима.
И.. я по прежнему Чертовски развлекаюсь!
И.. - улыбаюсь, господа, я улыбаюсь!

Я на балу среди шикарных дам -
Меня тошнит от их благоухания.
НО я не пропаду. Не затеряюсь,
Я улыбаюсь, господа, я улыбаюсь.

Сквозь общий хмель мои глаза трезвы!
Так больно наступать! Все тело плачет.
А я все громче в смехе заливаюсь!
И УЛЫБАЮСЬ, господа. Я улыбаюсь!

Вот скинуть бы с себя тяжелый шлейф,
Присесть в тепле, зализывая раны…
НО ВАМ НЕ УВИДАТЬ, как я шатаюсь,
Я УЛЫБАЮСЬ! Я все так же УЛЫБАЮСЬ...©

воскресенье, 27 мая 2012 г.

Не выходи из комнаты, не совершай ошибку...

Иосиф Бродский
Не выходи из комнаты, не совершай ошибку... (1970)


Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.
Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?
За дверью бессмысленно все, особенно -- возглас счастья.
Только в уборную -- и сразу же возвращайся.

О, не выходи из комнаты, не вызывай мотора.
Потому что пространство сделано из коридора
и кончается счетчиком. А если войдет живая,
пасть разевая, выгони не раздевая.

Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло.
Что интересней на свете стены и стула?
Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером
таким же, каким ты был, тем более -- изувеченным?

О, не выходи из комнаты. Танцуй, поймав, боссанову
в пальто на голое тело, в туфлях на босу ногу.
В прихожей пахнет капустой и мазью лыжной.
Ты написал много букв; еще одна будет лишней.

Не выходи из комнаты. О, пускай только комната
догадывается, как ты выглядишь. И вообще инкогнито
эрго сум, как заметила форме в сердцах субстанция.
Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция.

Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были.
Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели,
слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся
шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса...

суббота, 12 мая 2012 г.

Маяковский Владимир Владимирович

Люблю

Обыкновенно так



Любовь любому рожденному дадена,—
но между служб,
доходов
и прочего
со дня на день
очерствевает сердечная почва.
На сердце тело надето,
на тело — рубаха.
Но и этого мало!
Один —
идиот!—
манжеты наделал
и груди стал заливать крахмалом.
Под старость спохватятся.
Женщина мажется.
Мужчина по Мюллеру мельницей машется.
Но поздно.
Морщинами множится кожица.
Любовь поцветет,
поцветет —
и скукожится.



Мальчишкой



Я в меру любовью был одаренный.
Но с детства
людьё
трудами муштровано.
А я —
убег на берег Риона
и шлялся,
ни чёрта не делая ровно.
Сердилась мама:
«Мальчишка паршивый!»
Грозился папаша поясом выстегать.
А я,
разживясь трехрублевкой фальшивой,
играл с солдатьём под забором в «три листика».
Без груза рубах,
без башмачного груза
жарился в кутаисском зное.
Вворачивал солнцу то спину,
то пузо —
пока под ложечкой не заноет.
Дивилось солнце:
«Чуть виден весь-то!
А тоже —
с сердечком.
Старается малым!
Откуда
в этом
в аршине
место —
и мне,
и реке,
и стовёрстым скалам?!»



Юношей



Юношеству занятий масса.
Грамматикам учим дурней и дур мы.
Меня ж
из 5-го вышибли класса.
Пошли швырять в московские тюрьмы.
В вашем
квартирном
маленьком мирике
для спален растут кучерявые лирики.
Что выищешь в этих болоночьих лириках?!
Меня вот
любить
учили
в Бутырках.
Что мне тоска о Булонском лесе?!
Что мне вздох от видов на море?!
Я вот
в «Бюро похоронных процессий»
влюбился
в глазок 103 камеры.
Глядят ежедневное солнце,
зазнаются.
«Чего, мол, стоют лучёнышки эти?»
А я
за стенного
за желтого зайца
отдал тогда бы — всё на свете.



Мой университет



Французский знаете.
Делите.
Множите.
Склоняете чудно.
Ну и склоняйте!
Скажите —
а с домом спеться
можете?
Язык трамвайский вы понимаете?
Птенец человечий
чуть только вывелся —
за книжки рукой,
за тетрадные дести.
А я обучался азбуке с вывесок,
листая страницы железа и жести.
Землю возьмут,
обкорнав,
ободрав ее,—
учат.
И вся она — с крохотный глобус.
А я
боками учил географию,—
недаром же
наземь
ночёвкой хлопаюсь!
Мутят Иловайских больные вопросы:
— Была ль рыжа борода Барбароссы?—
Пускай!
Не копаюсь в пропыленном вздоре я —
любая в Москве мне известна история!
Берут Добролюбова (чтоб зло ненавидеть),—
фамилья ж против,
скулит родовая.
Я
жирных
с детства привык ненавидеть,
всегда себя
за обед продавая.
Научатся,
сядут —
чтоб нравиться даме,
мыслишки звякают лбёнками медненькими.
А я
говорил
с одними домами.
Одни водокачки мне собеседниками.
Окном слуховым внимательно слушая,
ловили крыши — что брошу в уши я.
А после
о ночи
и друг о друге
трещали,
язык ворочая — флюгер.



Взрослое



У взрослых дела.
В рублях карманы.
Любить?
Пожалуйста!
Рубликов за сто.
А я,
бездомный,
ручища
в рваный
в карман засунул
и шлялся, глазастый.
Ночь.
Надеваете лучшее платье.
Душой отдыхаете на женах, на вдовах.
Меня
Москва душила в объятьях
кольцом своих бесконечных Садовых.
В сердца,
в часишки
любовницы тикают.
В восторге партнеры любовного ложа.
Столиц сердцебиение дикое
ловил я,
Страстною площадью лёжа.
Враспашку —
сердце почти что снаружи —
себя открываю и солнцу и луже.
Входите страстями!
Любовями влазьте!
Отныне я сердцем править не властен.
У прочих знаю сердца дом я.
Оно в груди — любому известно!
На мне ж
с ума сошла анатомия.
Сплошное сердце —
гудит повсеместно.
О, сколько их,
одних только вёсен,
за 20 лет в распалённого ввалено!
Их груз нерастраченный — просто несносен.
Несносен не так,
для стиха,
а буквально.



Что вышло



Больше чем можно,
больше чем надо —
будто
поэтовым бредом во сне навис —
комок сердечный разросся громадой:
громада любовь,
громада ненависть.
Под ношей
ноги
шагали шатко —
ты знаешь,
я же
ладно слажен,—
и всё же
тащусь сердечным придатком,
плеч подгибая косую сажень.
Взбухаю стихов молоком
— и не вылиться —
некуда, кажется — полнится заново.
Я вытомлен лирикой —
мира кормилица,
гипербола
праобраза Мопассанова.



Зову



Поднял силачом,
понес акробатом.
Как избирателей сзывают на митинг,
как сёла
в пожар
созывают набатом —
я звал:
«А вот оно!
Вот!
Возьмите!»
Когда
такая махина ахала —
не глядя,
пылью,
грязью,
сугробом,—
дамьё
от меня
ракетой шарахалось:
«Нам чтобы поменьше,
нам вроде танго бы...»
Нести не могу —
и несу мою ношу.
Хочу ее бросить —
и знаю,
не брошу!
Распора не сдержат рёбровы дуги.
Грудная клетка трещала с натуги.



Ты



Пришла —
деловито,
за рыком,
за ростом,
взглянув,
разглядела просто мальчика.
Взяла,
отобрала сердце
и просто
пошла играть —
как девочка мячиком.
И каждая —
чудо будто видится —
где дама вкопалась,
а где девица.
«Такого любить?
Да этакий ринется!
Должно, укротительница.
Должно, из зверинца!»
А я ликую.
Нет его —
ига!
От радости себя не помня,
скакал,
индейцем свадебным прыгал,
так было весело,
было легко мне.



Невозможно



Один не смогу —
не снесу рояля
(тем более —
несгораемый шкаф).
А если не шкаф,
не рояль,
то я ли
сердце снес бы, обратно взяв.
Банкиры знают:
«Богаты без края мы.
Карманов не хватит —
кладем в несгораемый».
Любовь
в тебя —
богатством в железо —
запрятал,
хожу
и радуюсь Крезом.
И разве,
если захочется очень,
улыбку возьму,
пол-улыбки
и мельче,
с другими кутя,
протрачу в полночи
рублей пятнадцать лирической мелочи.



Так и со мной



Флоты — и то стекаются в гавани.
Поезд — и то к вокзалу гонит.
Ну а меня к тебе и подавней —
я же люблю!—
тянет и клонит.
Скупой спускается пушкинский рыцарь
подвалом своим любоваться и рыться.
Так я
к тебе возвращаюсь, любимая.
Мое это сердце,
любуюсь моим я.
Домой возвращаетесь радостно.
Грязь вы
с себя соскребаете, бреясь и моясь.
Так я
к тебе возвращаюсь,—
разве,
к тебе идя,
не иду домой я?!
Земных принимает земное лоно.
К конечной мы возвращаемся цели.
Так я
к тебе
тянусь неуклонно,
еле расстались,
развиделись еле.



Вывод



Не смоют любовь
ни ссоры,
ни вёрсты.
Продумана,
выверена,
проверена.
Подъемля торжественно стих строкопёрстый,
клянусь —
люблю
неизменно и верно!

понедельник, 30 апреля 2012 г.

Выпал снег

"Сегодня выпал снег - белым-бело. Взрослые тоже любят хорошую погоду, но они думают, размышляют, а мы словно пьем ее. Взрослые увидев снег, думают что будет слякоть, чувствуют на ногах мокрую обувь, а хватит ли на зиму угля. Я же чувствую одну только белую, прозрачную, ослепительную радость. Почему? Да просто - снег. Я иду медленно, осторожно, мне жалко топтать эту радость. А вокруг все играет, сияет, сверкает, переливается, живет, и во мне тысячи искорок, как будто кто-то рассыпал по земле и в душе моей алмазный порошок, посеял, и вырастут алмазные деревья. Родится сверкающая сказка."(с) Машина Времени, альбом "Маленький принц", Снег.

пятница, 13 января 2012 г.

Сила воли

Сколько же было разговоров в моей жизни про сильного мужчину! Сколько вздохов ему посвящено, сколько слез пролито – и не сосчитать. А уж сколько в ожидании него было разог­нано нытиков и хлюпиков! Дорогие девушки, женщины и бабушки, внимайте: сильный мужчина, который ворвется в ваш дом, как Рамзан Кадыров в поселения боевиков, – это главный миф вашей жизни. Потому что мы с вами, что уж греха таить, на самом деле боевики, без всяких метафор. Вооруженные и дерзкие, пленных и раненых не берем.

Это ожидание напоминает мне томления выкинутого на берег Робинзона Крузо. Вначале несчастный бродил по берегу в ужасе и страхе, надеясь только на белый лайнер с Большой земли. Потом научился удить и охотиться, загорел и даже нашел себе друга Пятницу. В этой ситуации очевидно всем (кроме самого Даниэля Дефо, к сожалению), что корабль такому Робинзону уже не нужен. И даже наоборот, испортит его прекрасную жизнь короля джунглей. Разве король может быть рядовым пассажиром на борту судна, которое следует по точно заложенному маршруту? Вот так и мои подруги – самостоятельные, талантливые, яркие, самобытные – за годы ожидания нарастили мускулы, обзавелись своими Пятницами и даже обучили их грамоте. И теперь ждут свой лайнер как бы по привычке, по старой памяти, в глубине души понимая, что у них уже давно свой маршрут.

Что делать? Первый вариант – не ждать лайнер. Второй – научиться притворяться Пятницей при встрече с мужчинами. Но могу сказать по собственному опыту, что надолго вас не хватит. Посудите сами, сможете ли вы долго пить боржоми, изображая, что пьете «Кристал»? Предчувствую, что у вас уже возник рациональный вопрос: «А нельзя ли пить «Кристал» и восторгаться, что пьешь «Кристал»? Нельзя.­ Таким, как вы, дорогие красавицы и ум­ницы, «Кристал» не выдают. Его пьют в тиши кают первого класса кроткие, послушные пассажирки. Они не орут капитану: «Сворачивай, нах, сворачивай!», не устраивают драк с моряками и не пы­таются свернуть с проложенного не ими курса. Они... плывут. И поэтому им «Кристал». А нам – боржоми. За упорство.

Посмотрите вокруг. Россия – страна женщин-Робинзонов и мужчин-Пятниц. Чтобы это понять, не требуется быть тонким аналитиком. Один из основных признаков мужественности – это сила воли. Где она, друзья? Не надо ждать ее проявления, когда придут фашисты, случится Армагеддон или вас нужно будет ждать четыре часа перед примерочной ЦУМа. Отсутствие этого качества и так очевидно: ваш визави желт зубами, плешив, толст, курит, пьет и в свои сорок три выглядит на шестьдесят пять. Вы думаете, что он хочет так выглядеть? Смотрит на себя в зеркало каждое утро и думает: «Как же это чудесно – быть жирным вонючим уродом»? Нет, он так же, как и вы, хочет иметь крепкий пресс и бицепсы. Но все, что он готов ради этого сделать, – это пару раз зайти в спортзал и пролистать книжку Аллена Карра. На острове его бы просто сожрал какой-нибудь мелкий хищник, но в условиях цивилизации, охраняющей самую неказистую человеческую особь, нашему другу вполне комфортно. И это при том, что женщины даже в метро заходят на каблуках, после работы бегут в спортзал, а ужинают листком салата.

Сила воли считается в первую очередь мужским качеством. Но правда в том, что женщины намного сильнее мужчин. Месячные, беременность, роды. Спорт, диеты, уколы красоты. Разве эти женщины-терминаторы могут восхищаться киселем в кальсонах?

Есть, конечно, примеры настоящей мужественности, но их очень мало. И потому особенно важно, когда мужчина все же находит в себе силы взяться за ум. Вспомните слова Тайлера из «Бойцовского клуба»: «Мы – поколение мужчин, выращенных женщинами». Скажу больше: когда мужчина внутри себя вдруг эту силу находит и проявляет, это уже совсем другой человек.

У меня есть знакомый, Костя Селиванов. Пару лет назад я почти перестала с ним здороваться, потому что он беспробудно пил, дебоширил и вообще жил жизнью бессмысленной и беспощадной. Один раз в лифте его чуть не стошнило (в прямом смысле слова) на мою маму. После этого я начала обходить его стороной. И тут совсем недавно я встречаю стройного, подтянутого Селиванова в аэропорту. Это был и он, и одновременно не он. Мускулистый, румяный. Но главное, в нем появилась внутренняя сталь. То, что безошибочно определяет любая женщина при виде мужика. Это чувство в нас, искательницах лучшего экземпляра для продолжения потомства, заложено генетически, его нельзя обмануть. Оно – сила.

Кстати, любая религия воспитывает в мужчине силу воли. Не важно, от чего отказ – от креветок или от свинины, важен сам факт самоограничения. Не имеет значения, пост у тебя в Рамадан или перед Пасхой – важно, что ты учишься говорить свое твердое внутреннее «нет» хоть чему-то! Эту же функцию для мужчин выполняет и армия: вставать в шесть утра, бежать, прыгать, страдать и драться. Все это, по сути, бессмысленные действия ради одного – «сделать из мальчика мужчину». В переводе – развить силу воли, ведь толь­ко она и отличает мальчика от мужа...

Я абсолютно уверена, что люди, которые знают, что такое ежедневные физические усилия, страдания, отказ от чего-либо во имя совершенствования – это другие люди. Люди-воины. А теперь давайте обратим взор на нашего среднестатистического российского «успешного» мужичонку. От армии он откосил за взятку – и безум­но этим гордится. Вера? В то, что бабло побеждает зло. И как только это бабло появляется, пусть даже небольшое, вседозволенность начинает проглатывать слабое нутро нашего мальчика. Это толь­ко на поверхности блядство, алкоголизм и «передняя жопа», грозно прикрывающая мужское достоинство, а если копнуть глубже, это медленная, но верная ­деградация ­личности.

Что может противопоставить нашим «героям» среднестатистическая рублевская телочка, ­которой для элементарного выживания нужно не жрать, раз в год колоть гиалуронку, отжиматься по пятьдесят раз в день и время от време­ни рожать? Человек с такой самодисциплиной даже при наличии IQ мыши все равно сильнее нашего банкира с одышкой. И только сила воли, настоящая сила воли и немножечко нужда заставляют этих ослепительных стальных красавиц любить наших растекшихся по дивану героев... Я же говорю, самодисцип­лина – великая вещь.

вторник, 10 января 2012 г.